Название: чтение по звездам
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин
Категория: джен
Тип: коллаж
Рейтинг: PG-13
Размер: 800х1400px, 980 kb
Примечание 1: modern!AU. Робин, как известный астролог, чьи предсказания сеют ужас и страх в сердцах ее клиентов.
Примечание 2: англ. она надевает свою тьму, как некоторые девушки надевают маленькие черные платья.
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин
Категория: джен
Тип: коллаж
Рейтинг: PG-13
Размер: 800х1400px, 980 kb
Примечание 1: modern!AU. Робин, как известный астролог, чьи предсказания сеют ужас и страх в сердцах ее клиентов.
Примечание 2: англ. она надевает свою тьму, как некоторые девушки надевают маленькие черные платья.
Название: Легенда о старом рояле
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин, Усопп, Фрэнки
Категория: джен
Жанр: мистика, юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл, 559 слов
Краткое содержание: Старые рояли бывают очень опасны.
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин, Усопп, Фрэнки
Категория: джен
Жанр: мистика, юмор
Рейтинг: G
Размер: драббл, 559 слов
Краткое содержание: Старые рояли бывают очень опасны.
Усопп, прикусив от усердия язык, ковырялся во внутренностях прожектора. Прожектор не поддавался, заставляя канонира ворчать и задаваться вечными вопросами. Вокруг него сотни фруктовых рук развешивали гирлянды, растяжки, поправляли тяжелые шторы и штопали занавес. Откуда-то с улицы доносились громкие указания Фрэнки, который руководил наружными работами.
«Мы не можем здесь остаться. Со дня на день нагрянут дозорные», — сообщила навигатор, пакуя добытое золото в небольшой мешок.
«Мы остаемся. Я хочу посмотреть этот…», — Луффи обратился вопросительным взглядом к Робин, — «Сектакль?»
«Спектакль», — подсказала ему Робин.
«Я хочу посмотреть этот спектекль!» — гордо сообщил капитан.
«Но…» — Нами глубоко вдохнула, но мысль не закончила. Смирилась.
Так начались ремонтные работы по восстановлению театра, который они сами в пылу драки с захватчиками и разрушили. Невредимыми остались только подмостки со старым роялем.
— Эй, Робин, — крикнул со стропил Усопп. — Можешь подать изоленту?
Десяток рук взобрались по пыльному бархатному занавесу, передавая друг другу моток изоленты.
— Жутковато, — заметил канонир.
Очередная рука выросла у него из-за плеча и ласково щелкнула по носу.
— В хорошем смысле, — поспешил оправдаться Усопп. — В практичном, хорошем смысле, — буркнул он себе под нос. — Спасибо.
Робин улыбнулась канониру уголком губ и вернулась к работе. Множество рук переставляли стулья, собирали осколки и стряхивали пыль.
— Интересно, как роялю удалось уцелеть? — скептично уточнил Усопп, спускаясь со стропил.
Канонир остановился перед музыкальным инструментом и коснулся покрытой пылью крышки.
— Осторожнее, — произнесла Робин из другого конца зала. — Старые рояли бывают очень опасны.
— Почему? — искренне удивился Усопп, обернувшись к археологу.
— О старых роялях ходят разные легенды, — загадочно начала Робин. Подняла очередной стул и выровняла его. — Рояль — король среди музыкальных инструментов. Он требует не только таланта и мастерства. Рояль требует душу музыканта…
Усопп скептично уставился на огромный инструмент.
— Музыкант становится одержим, — продолжила Робин, когда цветочные руки подхватили портьеру, чтобы закрепить ее на крючках. — Он забывает о еде, сне и любимых. Он проводит за игрой дни, пока не умирает от истощения. Таких музыкантов хоронят под крышками…
— ЧТО-О-О?! — заорал Усопп, отшатнувшись от инструмента.
— Духи этих музыкантов хранят свои инструменты даже после смерти, — Робин многозначительно подняла брови, указывая на рояль, переживший нашествие Луффи и его команды. — А иногда… — археолог осеклась, выдержала паузу. — Рояль ни с того ни с сего начинает играть. Клавиши нажимаются сами собой, создавая чистую, пронизанную тоской мелодию. Это дух музыканта продолжает оттачивать свое мастерство даже после смерти…
Усопп сжался и побледнел, медленно пятясь к выходу.
— Но, — прервала сама себя Робин и широко улыбнулась. — Это лишь легенды.
— Робин! — воскликнул канонир, сжав комбинезон напротив сердца. — У тебя есть легенды, в которых никто не умирает?
— Тогда это сказки, — тонко улыбнулась археолог.
Усопп выдохнул и направился к рубильнику. Прожектор мигнул несколько раз, заискрил, но все же включился.
— Получилось! — воскликнул канонир.
— Ты молодец, — похвалила его Робин и стряхнула пыль с канделябра.
Гордо вскинув подбородок, Усопп улыбнулся. Снаружи раздались недовольные крики Нами и упрямый возглас Луффи. Грохот наружных работ и гул прожектора разбавил нежный плач клавишных.
— Откуда музыка? — спросил Усопп, принимая из рук Робин канделябр.
Музыка стала четче и громче, заставив археолога и канонира перевести взгляд на подмостки. Прожектор светил точно на пустой рояль, из которого лились звуки разбитого сердца.
— А-А-А!!! — закричал Усопп, выбегая из зала. — ДУХИ! ДУХИ! ОНО ИГРАЕТ!
В главные двери заглянул Фрэнки. Из дырки в крыше свесилась голова Луффи.
— Где духи? — спросил плотник.
— Кто играет? — вопросил Луффи. — Сектакль начнется только на закате.
Робин тихонько рассмеялась. Цветочные руки, выросшие прямо из клавиш, рассыпались десятками лепестков.
— Ты умеешь играть на рояле? — плохо скрывая восхищенную улыбку, уточнил Фрэнки.
— Только грустные мелодии, — тонко улыбнувшись, ответила Робин.
«Мы не можем здесь остаться. Со дня на день нагрянут дозорные», — сообщила навигатор, пакуя добытое золото в небольшой мешок.
«Мы остаемся. Я хочу посмотреть этот…», — Луффи обратился вопросительным взглядом к Робин, — «Сектакль?»
«Спектакль», — подсказала ему Робин.
«Я хочу посмотреть этот спектекль!» — гордо сообщил капитан.
«Но…» — Нами глубоко вдохнула, но мысль не закончила. Смирилась.
Так начались ремонтные работы по восстановлению театра, который они сами в пылу драки с захватчиками и разрушили. Невредимыми остались только подмостки со старым роялем.
— Эй, Робин, — крикнул со стропил Усопп. — Можешь подать изоленту?
Десяток рук взобрались по пыльному бархатному занавесу, передавая друг другу моток изоленты.
— Жутковато, — заметил канонир.
Очередная рука выросла у него из-за плеча и ласково щелкнула по носу.
— В хорошем смысле, — поспешил оправдаться Усопп. — В практичном, хорошем смысле, — буркнул он себе под нос. — Спасибо.
Робин улыбнулась канониру уголком губ и вернулась к работе. Множество рук переставляли стулья, собирали осколки и стряхивали пыль.
— Интересно, как роялю удалось уцелеть? — скептично уточнил Усопп, спускаясь со стропил.
Канонир остановился перед музыкальным инструментом и коснулся покрытой пылью крышки.
— Осторожнее, — произнесла Робин из другого конца зала. — Старые рояли бывают очень опасны.
— Почему? — искренне удивился Усопп, обернувшись к археологу.
— О старых роялях ходят разные легенды, — загадочно начала Робин. Подняла очередной стул и выровняла его. — Рояль — король среди музыкальных инструментов. Он требует не только таланта и мастерства. Рояль требует душу музыканта…
Усопп скептично уставился на огромный инструмент.
— Музыкант становится одержим, — продолжила Робин, когда цветочные руки подхватили портьеру, чтобы закрепить ее на крючках. — Он забывает о еде, сне и любимых. Он проводит за игрой дни, пока не умирает от истощения. Таких музыкантов хоронят под крышками…
— ЧТО-О-О?! — заорал Усопп, отшатнувшись от инструмента.
— Духи этих музыкантов хранят свои инструменты даже после смерти, — Робин многозначительно подняла брови, указывая на рояль, переживший нашествие Луффи и его команды. — А иногда… — археолог осеклась, выдержала паузу. — Рояль ни с того ни с сего начинает играть. Клавиши нажимаются сами собой, создавая чистую, пронизанную тоской мелодию. Это дух музыканта продолжает оттачивать свое мастерство даже после смерти…
Усопп сжался и побледнел, медленно пятясь к выходу.
— Но, — прервала сама себя Робин и широко улыбнулась. — Это лишь легенды.
— Робин! — воскликнул канонир, сжав комбинезон напротив сердца. — У тебя есть легенды, в которых никто не умирает?
— Тогда это сказки, — тонко улыбнулась археолог.
Усопп выдохнул и направился к рубильнику. Прожектор мигнул несколько раз, заискрил, но все же включился.
— Получилось! — воскликнул канонир.
— Ты молодец, — похвалила его Робин и стряхнула пыль с канделябра.
Гордо вскинув подбородок, Усопп улыбнулся. Снаружи раздались недовольные крики Нами и упрямый возглас Луффи. Грохот наружных работ и гул прожектора разбавил нежный плач клавишных.
— Откуда музыка? — спросил Усопп, принимая из рук Робин канделябр.
Музыка стала четче и громче, заставив археолога и канонира перевести взгляд на подмостки. Прожектор светил точно на пустой рояль, из которого лились звуки разбитого сердца.
— А-А-А!!! — закричал Усопп, выбегая из зала. — ДУХИ! ДУХИ! ОНО ИГРАЕТ!
В главные двери заглянул Фрэнки. Из дырки в крыше свесилась голова Луффи.
— Где духи? — спросил плотник.
— Кто играет? — вопросил Луффи. — Сектакль начнется только на закате.
Робин тихонько рассмеялась. Цветочные руки, выросшие прямо из клавиш, рассыпались десятками лепестков.
— Ты умеешь играть на рояле? — плохо скрывая восхищенную улыбку, уточнил Фрэнки.
— Только грустные мелодии, — тонко улыбнувшись, ответила Робин.
Название: И имя ей…
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин
Категория: джен
Жанр: мистика, производственный роман, AU
Рейтинг: G
Размер: драббл, 539 слов
Краткое содержание: кроме нее с такой работой не под силу справиться никому
Примечание: АУ, в которой Робин — Смерть; по внутрикомандной заявке
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин
Категория: джен
Жанр: мистика, производственный роман, AU
Рейтинг: G
Размер: драббл, 539 слов
Краткое содержание: кроме нее с такой работой не под силу справиться никому
Примечание: АУ, в которой Робин — Смерть; по внутрикомандной заявке
— …языческие, варварские пережитки... Взять хотя бы образ Смерти — старуха с косой. Наши предки персонифицировали любые пугающие явления, не зная их причин, наделяли личностью и старались задобрить! — оппонент бородатого экстрасенса даже привстал, потрясая рукой и втолковывая прописные истины. — Верить в подобное в век прогресса — просто нелепость! Думаете, если попросите о чем-то Смерть, то она…
Робин несколько раз нажала на кнопку пульта. Рэп-битва с подтанцовкой из полураздетых дев, индийское кино с несмелыми, но старательными каскадерами, дизайнерский ремонт дачи какой-то знаменитости, наивные мультфильмы для самых маленьких и циничные мультфильмы для взрослых. Робин остановилась на передаче про животных. Она бы предпочла свою любимую историю или хотя бы архитектуру, но животные интересовали ее сильнее людей.
— Пятница, 16:57, прыжок в реку с Моста влюбленных, — промурлыкала Робин, в буквальном смысле посматривая одним глазом — на лбу — на экран, а двумя другими — в гроссбух.
На плите засвистел старомодный чайник. Тонкая белая рука выросла из стены и подхватила его, зажав цветастой прихваткой. Вторая рука сперва выключила конфорку, а затем придержала крышку чайника, пока кипяток переливался в фарфоровый заварник. Воде надлежало остыть до нужной температуры. Робин любила чай, заваренный по всем правилам: знакомый повар разбаловал, отучив есть и пить что попало.
— 16:57, авария на северном въезде в город, двое погибших, — сделала она следующую запись своим аккуратным разборчивым почерком. Нельзя позволять себе небрежность, кто знает, когда потребуется поднять записи, чтобы разрешить спор.
Свободная пара рук постучала стопкой важных бумаг о стол, выравнивая края, пробила ее дыроколом и запрятала в пронумерованную папку, наводя порядок. Папка отправилась в ящик, мгновенно отрастивший две стройные ножки и перебежавший в зал по соседству — со стеллажами, уходящими вверх, в пыльную темноту. Со стороны это зрелище могло показаться смешным, но смех никогда не раздавался в подобном месте. Разве что сама Робин иногда светло улыбалась с «черной» шутки из телевизора.
— 16:57, трущобы возле Южного рынка. Ножевая драка, жертва скончалась до приезда скорой.
На вновь выросшей над плитой руке раскрылся пронзительный синий глаз и с любопытством заглянул на полочку с чаем. Проворные пальцы перебрали заманчивые баночки, играючи пробегая по ним «ножничками», и остановились на молочном улуне.
— 16:57, смерть от цирроза печени в больнице Святой Серафимы.
Половина чайной ложки заварки на чашку, не больше. Глаз отметил время на часах, пока его хозяйка продолжила делать записи, проговаривая их вслух сама себе: в комнате больше никого не было, и ей никто не был нужен. Для работы.
— Инфаркт, автобусная остановка «Кафе «Ирисы».
Комната наполнилась ароматом, и самостоятельная рука налила чай в чашку, расписанную цветами белых лилий, отлавливая размокшие листья ситечком. Несколько рук по цепочке передали чашку друг другу и поставили перед своей хозяйкой на стол, пристроив между документами.
Робин всегда хватало рук и глаз даже для подобной работы. Когда нужно быть в нескольких местах одновременно и ничего не забыть, обычными методами не обойтись.
— Тихая смерть от старости на Персиковой улице, пятьдесят четыре, — она прихлебнула горячий чай и сделала очередную пометку.
Где-то на Персиковой улице глаз на давно не беленой стене последний раз моргнул и рассыпался лепестками, исчезая. Ждать там больше никого не требовалось.
— Смерть в прямом эфире телепередачи «Восьмого канала», — записала Робин, снова взяла пульт и вернулась к ток-шоу.
Перед камерой в панике бегали работники телестудии, а экстрасенс невозмутимо взирал на своего лежащего оппонента. Робин кивнула, подтверждая информацию и педантично внесла ее в документы.
Смерть не пользовалась косой. И она определенно не была стара.
Робин несколько раз нажала на кнопку пульта. Рэп-битва с подтанцовкой из полураздетых дев, индийское кино с несмелыми, но старательными каскадерами, дизайнерский ремонт дачи какой-то знаменитости, наивные мультфильмы для самых маленьких и циничные мультфильмы для взрослых. Робин остановилась на передаче про животных. Она бы предпочла свою любимую историю или хотя бы архитектуру, но животные интересовали ее сильнее людей.
— Пятница, 16:57, прыжок в реку с Моста влюбленных, — промурлыкала Робин, в буквальном смысле посматривая одним глазом — на лбу — на экран, а двумя другими — в гроссбух.
На плите засвистел старомодный чайник. Тонкая белая рука выросла из стены и подхватила его, зажав цветастой прихваткой. Вторая рука сперва выключила конфорку, а затем придержала крышку чайника, пока кипяток переливался в фарфоровый заварник. Воде надлежало остыть до нужной температуры. Робин любила чай, заваренный по всем правилам: знакомый повар разбаловал, отучив есть и пить что попало.
— 16:57, авария на северном въезде в город, двое погибших, — сделала она следующую запись своим аккуратным разборчивым почерком. Нельзя позволять себе небрежность, кто знает, когда потребуется поднять записи, чтобы разрешить спор.
Свободная пара рук постучала стопкой важных бумаг о стол, выравнивая края, пробила ее дыроколом и запрятала в пронумерованную папку, наводя порядок. Папка отправилась в ящик, мгновенно отрастивший две стройные ножки и перебежавший в зал по соседству — со стеллажами, уходящими вверх, в пыльную темноту. Со стороны это зрелище могло показаться смешным, но смех никогда не раздавался в подобном месте. Разве что сама Робин иногда светло улыбалась с «черной» шутки из телевизора.
— 16:57, трущобы возле Южного рынка. Ножевая драка, жертва скончалась до приезда скорой.
На вновь выросшей над плитой руке раскрылся пронзительный синий глаз и с любопытством заглянул на полочку с чаем. Проворные пальцы перебрали заманчивые баночки, играючи пробегая по ним «ножничками», и остановились на молочном улуне.
— 16:57, смерть от цирроза печени в больнице Святой Серафимы.
Половина чайной ложки заварки на чашку, не больше. Глаз отметил время на часах, пока его хозяйка продолжила делать записи, проговаривая их вслух сама себе: в комнате больше никого не было, и ей никто не был нужен. Для работы.
— Инфаркт, автобусная остановка «Кафе «Ирисы».
Комната наполнилась ароматом, и самостоятельная рука налила чай в чашку, расписанную цветами белых лилий, отлавливая размокшие листья ситечком. Несколько рук по цепочке передали чашку друг другу и поставили перед своей хозяйкой на стол, пристроив между документами.
Робин всегда хватало рук и глаз даже для подобной работы. Когда нужно быть в нескольких местах одновременно и ничего не забыть, обычными методами не обойтись.
— Тихая смерть от старости на Персиковой улице, пятьдесят четыре, — она прихлебнула горячий чай и сделала очередную пометку.
Где-то на Персиковой улице глаз на давно не беленой стене последний раз моргнул и рассыпался лепестками, исчезая. Ждать там больше никого не требовалось.
— Смерть в прямом эфире телепередачи «Восьмого канала», — записала Робин, снова взяла пульт и вернулась к ток-шоу.
Перед камерой в панике бегали работники телестудии, а экстрасенс невозмутимо взирал на своего лежащего оппонента. Робин кивнула, подтверждая информацию и педантично внесла ее в документы.
Смерть не пользовалась косой. И она определенно не была стара.
Название: Отпуск мисс Олл Сандей
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин, Крокодайл
Категория: джен
Жанр: мистика, AU в каноне
Рейтинг: G
Размер: драббл, 652 слова
Краткое содержание: легкое недопонимание может привести к интересным последствиям
Примечание: АУ, в которой Робин — Смерть; по внутрикомандной заявке
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин, Крокодайл
Категория: джен
Жанр: мистика, AU в каноне
Рейтинг: G
Размер: драббл, 652 слова
Краткое содержание: легкое недопонимание может привести к интересным последствиям
Примечание: АУ, в которой Робин — Смерть; по внутрикомандной заявке
Они были в кабинете одни. Сидящий за столом самодовольный мужчина, дымящий сигарой, и высокая темноволосая девушка с невозмутимым лицом. Он не видел, как она вошла, но не высказывал беспокойства. Они не отрываясь смотрели друг на друга.
— Пришло время умереть, — спокойно сказала девушка.
Мужчина кивнул.
— Понятно.
Девушка приятно удивилась. Люди обычно начинали кричать от ужаса, смеяться над «нелепостью» ее слов или умолять оставить им жизнь. Конечно, если они не стояли на краю крыши или моста, собираясь спрыгнуть вниз. Или если не были монахами, постигшими Вечность (забирать их было самым большим удовольствием; девушке казалось, будто она сама прикасается к чему-то ей недоступному).
На монаха мужчина был похож меньше всего. Гораздо больше — на мафиози.
Не успела девушка открыть рот, чтобы сказать «так идемте» и изящно протянуть руку (ей нравился этот жест), как ей в голову прилетела коса песка.
***
Крокодайл всегда пребывал настороже. При его работе, богатстве и красоте всегда находились желающие снести буйную голову и сдать ее за звонкую монету. А после отмены награды из-за должности Шичибукая — даже просто ради славы. Дешевая популярность, погоня за которой свела в могилу не одного глупца.
Прелестные киллерши тоже иногда приходили, и одну из них он уже нанял на работу: кроме голов она приносила отменный кофе. Стоящую сейчас перед ним убивать тоже было жалко, но и удержаться оказалось выше его сил: чувствовалось в этой женщине что-то неправильное.
Ее спокойствие.
Она не выказывала азарта. Не наслаждалась охотой. Даже не проявляла деловистость сухого профессионала. Просто расслабленно улыбалась.
«Нет человека — нет проблемы», — решил Крокодайл и использовал дьявольский фрукт.
Посетительница даже не успела уклониться. Коса из песка аккуратно отделила ее черноволосую голову от шеи и с шелестом осыпалась, столкнувшись со стеной. Голова полетела на пол, но его не достигла, рассыпавшись нежными розовыми лепестками. Как и все женское тело.
Крокодайл перестал сжимать сигару зубами и едва ее не выронил. Он пробежал глазами по залу: так и есть, иллюзия. Настоящая гостья вышла из-за ширмы, все так же улыбаясь.
— Как грубо, — сказала она с легким укором и иронией.
Крокодайл перекинул сигару из одного угла рта в другой, взмахнул унизанными перстнями пальцами и отправил в сторону женщины с ладони песчаный смерч. Не очень большой, чтобы не попортить новенькую мебель, но беспощадный. Он должен был догнать человека, схватить, затянуть в себя и, по воле своего создателя, принести или покалечить.
На жестком иссушающем ветру закружились лепестки.
Гостья улыбалась, стоя в другом углу кабинета.
Крокодайл неожиданно для себя улыбнулся в ответ и поднял руки, «сдаваясь».
— Все, больше не буду!
Человек Робин позабавил. Иногда ее пытались убить. Иногда задобрить. Редко когда человек трезво оценивал свои силы и так хладнокровно признавал поражение. Подобные хищники дрались до смерти.
— Ну и кто ты? — спросил мужчина, не переставая улыбаться, производя впечатление затаившегося в мутной воде крокодила.
— Смерть.
Он улыбнулся еще шире.
— Идемте? — наконец протянула руку Робин.
— Нет, — заявил мужчина и перекатил в пальцах сигару. — Я тебя нанимаю.
Робин растерялась.
— Что?
— Нанимаю. Работай на меня.
Это не походило на истерические попытки дать Смерти взятку. Кажется, такое тоже бывало, но давно и очень редко.
Робин решила прекратить затянувшуюся игру.
— Вы не поняли, — терпеливо начала объяснять она. — Я Смерть. И пришла за вашей жизнью.
— Да-да, — немного раздраженно ответила несостоявшаяся жертва. — Кто тебя нанял? Я буду платить больше. Жилье, питание, полный соцпакет, дружный коллектив… — скучающе перечислил он. — Карьерный рост. В твоем случае — очень быстрый.
Робин больно закусила губу, чтобы не рассмеяться.
— И что мне придется делать? — спросила она у этого забавного человека.
— Убивать, — оскалился он.
— Но я не могу убивать без надлежащего разрешения, — ответила она, развеселившись.
— Правильно, — кивнул мужчина, — все трупы согласовывать со мной, чтобы не терять прибыль. Пожалуй, — мечтательно выпустил он струю дыма в потолок, — нужно нанять еще сотрудников и разбить на пары. Ты пока лидируешь. В моей организации женщины берут псевдонимом название праздника, — он оскалился еще шире. — Что выберешь?
— Если решу? — губы Робин дрогнули. — Олл Сандей. Все Воскресенья.
— Это не праздник, — возразил мужчина.
— Еще какой. Что может быть лучше воскресенья?
«Не брать же имя «Отпуск», — подумала она. — В честь отпуска, который придется оформить на такую увлекательную игру».
— Пришло время умереть, — спокойно сказала девушка.
Мужчина кивнул.
— Понятно.
Девушка приятно удивилась. Люди обычно начинали кричать от ужаса, смеяться над «нелепостью» ее слов или умолять оставить им жизнь. Конечно, если они не стояли на краю крыши или моста, собираясь спрыгнуть вниз. Или если не были монахами, постигшими Вечность (забирать их было самым большим удовольствием; девушке казалось, будто она сама прикасается к чему-то ей недоступному).
На монаха мужчина был похож меньше всего. Гораздо больше — на мафиози.
Не успела девушка открыть рот, чтобы сказать «так идемте» и изящно протянуть руку (ей нравился этот жест), как ей в голову прилетела коса песка.
***
Крокодайл всегда пребывал настороже. При его работе, богатстве и красоте всегда находились желающие снести буйную голову и сдать ее за звонкую монету. А после отмены награды из-за должности Шичибукая — даже просто ради славы. Дешевая популярность, погоня за которой свела в могилу не одного глупца.
Прелестные киллерши тоже иногда приходили, и одну из них он уже нанял на работу: кроме голов она приносила отменный кофе. Стоящую сейчас перед ним убивать тоже было жалко, но и удержаться оказалось выше его сил: чувствовалось в этой женщине что-то неправильное.
Ее спокойствие.
Она не выказывала азарта. Не наслаждалась охотой. Даже не проявляла деловистость сухого профессионала. Просто расслабленно улыбалась.
«Нет человека — нет проблемы», — решил Крокодайл и использовал дьявольский фрукт.
Посетительница даже не успела уклониться. Коса из песка аккуратно отделила ее черноволосую голову от шеи и с шелестом осыпалась, столкнувшись со стеной. Голова полетела на пол, но его не достигла, рассыпавшись нежными розовыми лепестками. Как и все женское тело.
Крокодайл перестал сжимать сигару зубами и едва ее не выронил. Он пробежал глазами по залу: так и есть, иллюзия. Настоящая гостья вышла из-за ширмы, все так же улыбаясь.
— Как грубо, — сказала она с легким укором и иронией.
Крокодайл перекинул сигару из одного угла рта в другой, взмахнул унизанными перстнями пальцами и отправил в сторону женщины с ладони песчаный смерч. Не очень большой, чтобы не попортить новенькую мебель, но беспощадный. Он должен был догнать человека, схватить, затянуть в себя и, по воле своего создателя, принести или покалечить.
На жестком иссушающем ветру закружились лепестки.
Гостья улыбалась, стоя в другом углу кабинета.
Крокодайл неожиданно для себя улыбнулся в ответ и поднял руки, «сдаваясь».
— Все, больше не буду!
***
Человек Робин позабавил. Иногда ее пытались убить. Иногда задобрить. Редко когда человек трезво оценивал свои силы и так хладнокровно признавал поражение. Подобные хищники дрались до смерти.
— Ну и кто ты? — спросил мужчина, не переставая улыбаться, производя впечатление затаившегося в мутной воде крокодила.
— Смерть.
Он улыбнулся еще шире.
— Идемте? — наконец протянула руку Робин.
— Нет, — заявил мужчина и перекатил в пальцах сигару. — Я тебя нанимаю.
Робин растерялась.
— Что?
— Нанимаю. Работай на меня.
Это не походило на истерические попытки дать Смерти взятку. Кажется, такое тоже бывало, но давно и очень редко.
Робин решила прекратить затянувшуюся игру.
— Вы не поняли, — терпеливо начала объяснять она. — Я Смерть. И пришла за вашей жизнью.
— Да-да, — немного раздраженно ответила несостоявшаяся жертва. — Кто тебя нанял? Я буду платить больше. Жилье, питание, полный соцпакет, дружный коллектив… — скучающе перечислил он. — Карьерный рост. В твоем случае — очень быстрый.
Робин больно закусила губу, чтобы не рассмеяться.
— И что мне придется делать? — спросила она у этого забавного человека.
— Убивать, — оскалился он.
— Но я не могу убивать без надлежащего разрешения, — ответила она, развеселившись.
— Правильно, — кивнул мужчина, — все трупы согласовывать со мной, чтобы не терять прибыль. Пожалуй, — мечтательно выпустил он струю дыма в потолок, — нужно нанять еще сотрудников и разбить на пары. Ты пока лидируешь. В моей организации женщины берут псевдонимом название праздника, — он оскалился еще шире. — Что выберешь?
— Если решу? — губы Робин дрогнули. — Олл Сандей. Все Воскресенья.
— Это не праздник, — возразил мужчина.
— Еще какой. Что может быть лучше воскресенья?
«Не брать же имя «Отпуск», — подумала она. — В честь отпуска, который придется оформить на такую увлекательную игру».
Название: Навечно
Тема: триллер
Автор: Демон Охары
Бета: АД
Пейринг/персонажи: Кузан/Нико Робин
Категория: гет
Жанр: мистика, ER, UST
Рейтинг: R
Размер: драббл, 524 слов
Краткое содержание: А он говорил, что она холодная. Что это от неё мороз по коже.
Предупреждения: что-то вроде кинка на холод
Тема: триллер
Автор: Демон Охары
Бета: АД
Пейринг/персонажи: Кузан/Нико Робин
Категория: гет
Жанр: мистика, ER, UST
Рейтинг: R
Размер: драббл, 524 слов
Краткое содержание: А он говорил, что она холодная. Что это от неё мороз по коже.
Предупреждения: что-то вроде кинка на холод
Стену затягивало льдом. Он разрастался от угла, словно плесень, захватывал всё больше пространства; острые грани кристально поблёскивали, складываясь в сложные узоры, тянулись дальше, словно живые ростки…
Робин сморгнула, и видение исчезло. Холодный утренний свет просачивался сквозь ажурную занавеску и причудливо играл тенью на стене. Никакого льда. Просто иллюзия.
Поджав замёрзшие ноги, Робин отвоевала себе побольше одеяла, пусть и пришлось стянуть его с Кузана. Рядом с ним Робин всегда мёрзла, не помогал ни горячий кофе, ни тёплая одежда, ни страстный секс.
А он говорил, что она холодная. Что это от неё мороз по коже.
Оставшийся без одеяла Кузан зашевелился, перевернулся на другой бок, приоткрыл глаза, сонно сощурившись.
— Который час? — голос у него спросонья был хриплый.
— Не знаю, — Робин укуталась в добытое одеяло. — Светает.
Кузан изучал её сквозь полузакрытые глаза так внимательно, словно увидел впервые и хотел хорошенько разглядеть, не упустить ни одной детали.
— Ты слишком красивая, — сообщил он наконец. — Это чересчур.
Он подсунул руку под голову, чтобы удобнее было наблюдать за Робин.
— Я заморожу тебя. Спрячу в ледяной саркофаг. Твоя красота сохранится навечно.
Это могло бы прозвучать пошлым комплиментом от слащавого поэта или пугающей угрозой от безумного преследователя. Но от Кузана это звучало спокойным, почти твёрдым обещанием.
— Не много ли ты на себя берёшь? — Робин куталась в одеяло так, словно оно могло защитить её. — Хочешь оставить меня только себе? Какой эгоизм.
Кузан ухватился за край одеяла, потянул на себя — и Робин засопротивлялась, удержала другой край буквально на пару секунд: обозначила, что делится не добровольно.
— Иди сюда, — позвал Кузан.
От его ледяного прикосновения Робин вздрогнула, в груди снова распустился стылый хрустальный цветок, протянул свои лианы по всему телу, выстужая его изнутри. Это всё снова иллюзия, убеждала себя Робин, просто в комнате действительно прохладно, одеяло она отобрала сама, Кузан тоже человек и способен замёрзнуть, ничего особенного…
Дыхание вырвалось изо рта белым облачком — Робин успела заметить это, прикрывая глаза перед поцелуем.
По коже бежали мурашки, и волосы на затылке вставали дыбом. Робин чувствовала, что её бьёт мелкой дрожью, и никак не могла успокоиться. Желание разогревало, плавило проклятые стылые цветы, но Кузан тут же восстанавливал их леденящими прикосновениями.
— Навечно… — выдох лёг на ключицу Робин мелкими кристалликами льда.
Страх мешался с возбуждением. За свою богатую на знакомства и отношения жизнь Робин успела попробовать всякого, но среди всех этих мужчин и женщин не было Кузана с его спокойным, почти отрешённым взглядом, обманчиво ленивыми движениями, ледяными губами, под которыми собственные казались Робин слишком горячими. Она могла отстраниться, могла прекратить это, могла сбежать и никогда больше его не видеть, но любопытство, морозно-жгучее и тёмное, как зимняя ночь, удерживало её, предлагало потерпеть. Ещё чуть-чуть, совсем немного. Как далеко они смогут зайти?
Ладонь Кузана скользнула вверх по её ноге, провела по лодыжке, огладила бедро. Робин подалась навстречу прикосновениям — и почувствовала, как с едва слышным хрустом ломается корочка льда, такая тонкая, что не сразу и заметишь.
Такая хрупкая, что не сразу и испугаешься.
Под ласками Кузана лёд становился всё прочнее, крепче и толще, уже не позволяя ни шевельнуться, ни сбежать. Смёрзлось отброшенное прочь одеяло, засверкала в рассветных лучах затянутая льдом стена.
Робин сморгнула — и не смогла открыть глаза, веки надёжно склеились прозрачным холодным панцирем.
Словно откуда-то издалека до неё донёсся едва слышный хриплый голос Кузана:
— Навечно.
Робин сморгнула, и видение исчезло. Холодный утренний свет просачивался сквозь ажурную занавеску и причудливо играл тенью на стене. Никакого льда. Просто иллюзия.
Поджав замёрзшие ноги, Робин отвоевала себе побольше одеяла, пусть и пришлось стянуть его с Кузана. Рядом с ним Робин всегда мёрзла, не помогал ни горячий кофе, ни тёплая одежда, ни страстный секс.
А он говорил, что она холодная. Что это от неё мороз по коже.
Оставшийся без одеяла Кузан зашевелился, перевернулся на другой бок, приоткрыл глаза, сонно сощурившись.
— Который час? — голос у него спросонья был хриплый.
— Не знаю, — Робин укуталась в добытое одеяло. — Светает.
Кузан изучал её сквозь полузакрытые глаза так внимательно, словно увидел впервые и хотел хорошенько разглядеть, не упустить ни одной детали.
— Ты слишком красивая, — сообщил он наконец. — Это чересчур.
Он подсунул руку под голову, чтобы удобнее было наблюдать за Робин.
— Я заморожу тебя. Спрячу в ледяной саркофаг. Твоя красота сохранится навечно.
Это могло бы прозвучать пошлым комплиментом от слащавого поэта или пугающей угрозой от безумного преследователя. Но от Кузана это звучало спокойным, почти твёрдым обещанием.
— Не много ли ты на себя берёшь? — Робин куталась в одеяло так, словно оно могло защитить её. — Хочешь оставить меня только себе? Какой эгоизм.
Кузан ухватился за край одеяла, потянул на себя — и Робин засопротивлялась, удержала другой край буквально на пару секунд: обозначила, что делится не добровольно.
— Иди сюда, — позвал Кузан.
От его ледяного прикосновения Робин вздрогнула, в груди снова распустился стылый хрустальный цветок, протянул свои лианы по всему телу, выстужая его изнутри. Это всё снова иллюзия, убеждала себя Робин, просто в комнате действительно прохладно, одеяло она отобрала сама, Кузан тоже человек и способен замёрзнуть, ничего особенного…
Дыхание вырвалось изо рта белым облачком — Робин успела заметить это, прикрывая глаза перед поцелуем.
По коже бежали мурашки, и волосы на затылке вставали дыбом. Робин чувствовала, что её бьёт мелкой дрожью, и никак не могла успокоиться. Желание разогревало, плавило проклятые стылые цветы, но Кузан тут же восстанавливал их леденящими прикосновениями.
— Навечно… — выдох лёг на ключицу Робин мелкими кристалликами льда.
Страх мешался с возбуждением. За свою богатую на знакомства и отношения жизнь Робин успела попробовать всякого, но среди всех этих мужчин и женщин не было Кузана с его спокойным, почти отрешённым взглядом, обманчиво ленивыми движениями, ледяными губами, под которыми собственные казались Робин слишком горячими. Она могла отстраниться, могла прекратить это, могла сбежать и никогда больше его не видеть, но любопытство, морозно-жгучее и тёмное, как зимняя ночь, удерживало её, предлагало потерпеть. Ещё чуть-чуть, совсем немного. Как далеко они смогут зайти?
Ладонь Кузана скользнула вверх по её ноге, провела по лодыжке, огладила бедро. Робин подалась навстречу прикосновениям — и почувствовала, как с едва слышным хрустом ломается корочка льда, такая тонкая, что не сразу и заметишь.
Такая хрупкая, что не сразу и испугаешься.
Под ласками Кузана лёд становился всё прочнее, крепче и толще, уже не позволяя ни шевельнуться, ни сбежать. Смёрзлось отброшенное прочь одеяло, засверкала в рассветных лучах затянутая льдом стена.
Робин сморгнула — и не смогла открыть глаза, веки надёжно склеились прозрачным холодным панцирем.
Словно откуда-то издалека до неё донёсся едва слышный хриплый голос Кузана:
— Навечно.
Название: Ведьмин цветок
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин и другие
Категория: джен
Жанр: мистика, драма, AU в каноне
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 899 слов
Краткое содержание: AU в каноне: не дьявольские фрукты, а магия, есть избранные — отмеченные магией, природа которой удивительна, непостижима и притягательна, поэтому никто толком не понимает как, по какому принципу и зачем она одаривает некоторых силой, к тому же иногда очень странной силой.
Тема: мистика
Автор: Демон Охары
Бета: Демон Охары
Пейринг/персонажи: Нико Робин и другие
Категория: джен
Жанр: мистика, драма, AU в каноне
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл, 899 слов
Краткое содержание: AU в каноне: не дьявольские фрукты, а магия, есть избранные — отмеченные магией, природа которой удивительна, непостижима и притягательна, поэтому никто толком не понимает как, по какому принципу и зачем она одаривает некоторых силой, к тому же иногда очень странной силой.
Робин мечется в кошмаре, она чувствует, как зелёные вьюнки ползут по её телу, по кровати, добираются до Нами, прорастают сквозь стены, оплетают обшивку Санни Го, запечатывают крепкой порослью двери, окна — не вырваться, не прорубить, вьюнки намертво запеленали каждого из команды, укрыли душными, влажными коконами, проникли под кожу, впились в сосуды, по полым зелёным венам отправляя горячую кровь к растущему над капитанским мостиком бутону...
...на Охаре магия расстаралась, там почти все так или иначе что-то могли. Чаще всего — выращивать растения, потому что их остров накрыло «зелёной» магией, и даже у главного колдуна волосы росли лепестками.
Но истинно отмеченной оказалась только одна — Робин. Не было никакого особого знака или знамения (или ей не рассказали об этом?), просто она родилась такой.
Дети дразнили её многоручкой, уродливейшим из цветов, кривым отростком, ведьминым деревом.
Злые языки в деревне нашёптывали, наговаривали, кричали, что она не избранная, а выродок, магический выкидыш, сборище всего плохого, что поэтому её мать сбежала с острова — прижила отродье неизвестно от кого и бросила им на погибель!
Робин не слушала голоса, они что ветер, пролетели и нет их.
Она шла к самому большому дереву, закрывала глаза и «смотрела», «слушала», «дышала» каждой травинкой, каждой веточкой острова. Главный колдун, профессор магии Кловер объяснил ей однажды, что она может учиться магии по книгам; она и училась, там и прочитала, как заставить любое дерево отозваться на призыв. И в одной из книг увидела раздел про камни, в котором было написано, что камни есть земля особого рода, минералы, рождённые в толщах земных, а значит, и через них можно «видеть», надо только научиться.
Но однажды Кловер сильно испугался, когда увидел у неё в руках книгу с самой верхней полки. Робин не ожидала такой реакции, знала бы — прочитала бы её незаметно, не снимая с полки, но расслабилась, подтащила книгу гибкими ветками, сама виновата.
Кловер только вздохнул, забирая книгу, — твоя мать её читала, и после этого пропала, эта магия опасна, а для тебя вдвойне, она «мёртвая».
Ты можешь расти, Робин, руками-ветками, ногами-корнями, ты можешь увидеть и услышать живой, тёплый мир, но не укореняйся в мёртвые камни, не впускай в себя их холод могильный.
Робин слушала, кивала и думала о своём: если прочитать книгу, то сможет ли она пройти маминым путём и найти её?
А потом пришёл огонь, и Робин узнала, как бывает больно, когда горишь вместе с травой, когда рвутся кожа и мускулы вместе с корнями рушащихся деревьев-домов, когда безумие захлёстывает жаркой пеленой и нет спасения от него.
Тогда Робин узнала, что Кловер был неправ — холод оградил её, спас, укутал от беснующегося пожара, проложил ей дорогу к новому острову, где не было покоя; и не стало больше дома.
Робин жила, помня уроки Кловера, но каждый раз нарушала данное ему обещание и росла в камнях, роднясь с ними всё сильнее. Её магия стала могущественной, а душа холодной, Робин всё так же проникала в траву, кусты и деревья, но больше не слышала их голоса, их лживые тёплые уговоры: «останься, расцвети с нами».
Теперь Робин знала точно: такие посулы — смерть! Мучительная, беспощадная и оттого более страшная, что Робин уже пережила её многократно.
Так что она врастала в корабли, врастала в команды, а потом топила их безжалостно. Мёртвая магия камня сделала её Каменным Цветком, серо-зелёным стеблем она росла, чёрными, золотыми прожилками расчерчены были её листья, мраморные лепестки тяжело сомкнулись, храня её душу в навсегда закрывшейся сердцевине.
Робин расцвела среди пустыни внезапно, будто очнулась от тяжёлого сна.
Она и раньше соприкасалась с чужой магией, но почти всегда оказывалась сильнее или легко уходила от поединков, вот и с Крокодайлом она не стала биться, хотя и чувствовала в нём тот же удушающий жар, так похожий на пожарище, только его магия была жадной, постоянно искала лазейки: куда можно проникнуть, чтобы выпить, высушить Робин до капли; какое счастье, что натыкалась она каждый раз на каменные корни и дальше вползти не могла.
А вот мальчишка смог. Он не был жарким, не был тёплым или холодным, он просто сиял, и Робин проснулась, зажмурившись до слёз. Она и не подозревала, в какой темноте существовала всё это время, и ей стало страшно, по-настоящему страшно, впервые за долгое время. Она вдруг поняла, что забыла не только не только наставления старого учителя, но и цель — найти маму, узнать, что увело её из родного дома, почему цветочная магия отпустила Оливию когда-то? Робин смотрела на сияние Луффи и щурилась, не замечая, как холодная улыбка смягчается. Робин вспомнила всех, кому причинила боль, кого убила и покалечила, — схватила каменный стебель, перекрутила чёрные корни и выдернула с силой. Так пусто стало и так спокойно, и умирать было не страшно, вот только Луффи вытащил её.
Робин смотрела на пиратов Соломенной Шляпы и чувствовала, как та дыра, оставшаяся после вырванного каменного цветка, заполняется теплом. Таким непривычным, но знакомым, как давно забытое, потерянное и снова найденное.
Робин улыбалась от света, отражённого от капелек росы на тонком свежем лепестке, единственном на новом стебельке. Ей нужно было время, чтобы понять, что за цветок это будет.
...громада бутона пульсирует, наливаясь соком, темнеет от крови в прожилках, и под светом полной луны распускается.
Робин вздыхает полной грудью — ведьмин цветок — лилия закрыла лепестками корабль, засеребрилась под лунным светом, в мертвенной тишине замерла, впитывая отражённое сияние солнца.
Робин спит, больше кошмары её не тревожат, ей тепло и уютно внутри бутона.
Иногда она будто бы слышит крики людей, рёв морских королей, но не просыпается, ей нравится цвести среди Гранд Лайна, ни грозы, ни штили ей не помеха, её цветок всегда свеж и цвет его всегда чёрный.
...на Охаре магия расстаралась, там почти все так или иначе что-то могли. Чаще всего — выращивать растения, потому что их остров накрыло «зелёной» магией, и даже у главного колдуна волосы росли лепестками.
Но истинно отмеченной оказалась только одна — Робин. Не было никакого особого знака или знамения (или ей не рассказали об этом?), просто она родилась такой.
Дети дразнили её многоручкой, уродливейшим из цветов, кривым отростком, ведьминым деревом.
Злые языки в деревне нашёптывали, наговаривали, кричали, что она не избранная, а выродок, магический выкидыш, сборище всего плохого, что поэтому её мать сбежала с острова — прижила отродье неизвестно от кого и бросила им на погибель!
Робин не слушала голоса, они что ветер, пролетели и нет их.
Она шла к самому большому дереву, закрывала глаза и «смотрела», «слушала», «дышала» каждой травинкой, каждой веточкой острова. Главный колдун, профессор магии Кловер объяснил ей однажды, что она может учиться магии по книгам; она и училась, там и прочитала, как заставить любое дерево отозваться на призыв. И в одной из книг увидела раздел про камни, в котором было написано, что камни есть земля особого рода, минералы, рождённые в толщах земных, а значит, и через них можно «видеть», надо только научиться.
Но однажды Кловер сильно испугался, когда увидел у неё в руках книгу с самой верхней полки. Робин не ожидала такой реакции, знала бы — прочитала бы её незаметно, не снимая с полки, но расслабилась, подтащила книгу гибкими ветками, сама виновата.
Кловер только вздохнул, забирая книгу, — твоя мать её читала, и после этого пропала, эта магия опасна, а для тебя вдвойне, она «мёртвая».
Ты можешь расти, Робин, руками-ветками, ногами-корнями, ты можешь увидеть и услышать живой, тёплый мир, но не укореняйся в мёртвые камни, не впускай в себя их холод могильный.
Робин слушала, кивала и думала о своём: если прочитать книгу, то сможет ли она пройти маминым путём и найти её?
А потом пришёл огонь, и Робин узнала, как бывает больно, когда горишь вместе с травой, когда рвутся кожа и мускулы вместе с корнями рушащихся деревьев-домов, когда безумие захлёстывает жаркой пеленой и нет спасения от него.
Тогда Робин узнала, что Кловер был неправ — холод оградил её, спас, укутал от беснующегося пожара, проложил ей дорогу к новому острову, где не было покоя; и не стало больше дома.
Робин жила, помня уроки Кловера, но каждый раз нарушала данное ему обещание и росла в камнях, роднясь с ними всё сильнее. Её магия стала могущественной, а душа холодной, Робин всё так же проникала в траву, кусты и деревья, но больше не слышала их голоса, их лживые тёплые уговоры: «останься, расцвети с нами».
Теперь Робин знала точно: такие посулы — смерть! Мучительная, беспощадная и оттого более страшная, что Робин уже пережила её многократно.
Так что она врастала в корабли, врастала в команды, а потом топила их безжалостно. Мёртвая магия камня сделала её Каменным Цветком, серо-зелёным стеблем она росла, чёрными, золотыми прожилками расчерчены были её листья, мраморные лепестки тяжело сомкнулись, храня её душу в навсегда закрывшейся сердцевине.
Робин расцвела среди пустыни внезапно, будто очнулась от тяжёлого сна.
Она и раньше соприкасалась с чужой магией, но почти всегда оказывалась сильнее или легко уходила от поединков, вот и с Крокодайлом она не стала биться, хотя и чувствовала в нём тот же удушающий жар, так похожий на пожарище, только его магия была жадной, постоянно искала лазейки: куда можно проникнуть, чтобы выпить, высушить Робин до капли; какое счастье, что натыкалась она каждый раз на каменные корни и дальше вползти не могла.
А вот мальчишка смог. Он не был жарким, не был тёплым или холодным, он просто сиял, и Робин проснулась, зажмурившись до слёз. Она и не подозревала, в какой темноте существовала всё это время, и ей стало страшно, по-настоящему страшно, впервые за долгое время. Она вдруг поняла, что забыла не только не только наставления старого учителя, но и цель — найти маму, узнать, что увело её из родного дома, почему цветочная магия отпустила Оливию когда-то? Робин смотрела на сияние Луффи и щурилась, не замечая, как холодная улыбка смягчается. Робин вспомнила всех, кому причинила боль, кого убила и покалечила, — схватила каменный стебель, перекрутила чёрные корни и выдернула с силой. Так пусто стало и так спокойно, и умирать было не страшно, вот только Луффи вытащил её.
Робин смотрела на пиратов Соломенной Шляпы и чувствовала, как та дыра, оставшаяся после вырванного каменного цветка, заполняется теплом. Таким непривычным, но знакомым, как давно забытое, потерянное и снова найденное.
Робин улыбалась от света, отражённого от капелек росы на тонком свежем лепестке, единственном на новом стебельке. Ей нужно было время, чтобы понять, что за цветок это будет.
...громада бутона пульсирует, наливаясь соком, темнеет от крови в прожилках, и под светом полной луны распускается.
Робин вздыхает полной грудью — ведьмин цветок — лилия закрыла лепестками корабль, засеребрилась под лунным светом, в мертвенной тишине замерла, впитывая отражённое сияние солнца.
Робин спит, больше кошмары её не тревожат, ей тепло и уютно внутри бутона.
Иногда она будто бы слышит крики людей, рёв морских королей, но не просыпается, ей нравится цвести среди Гранд Лайна, ни грозы, ни штили ей не помеха, её цветок всегда свеж и цвет его всегда чёрный.
@темы: работа: текст, работа: визуал, выкладка: тематический день (мистика/ужасы), команда: Нико Робин
-
-
01.11.2020 в 15:35чтение по звездам
я фанат вашего коллажиста! он находит и вытаскивает на свет какие-то вообще потрясающие слои в характере персонажа, подбирает АУшки, в которые проваливаешься и страдаешь, что почему нету тысячи таких текстов!
спасибо большое за работу! всё на своём месте, очень точно и со вкусом сделано!
И имя ей…
Отпуск мисс Олл Сандей
спасибо, что исполнили эту заявку, и сделали это так круто! вообще не так, как было у меня в голове, но это ни разу не плохо! вы придумали очень свою историю, и мне она сильно по душе
А Робин и Крокодайл — это вообще в самое сердечко, ведь старые ОТП не ржавеют!
В общем, обнимаю вас, автор, вы очень согрели меня сегодня
Легенда о старом рояле
Славная хеллоуинская история, добрая - и как будто правда кусочек из канона вы показали, спасибо!
Ведьмин цветок
Самый образный, на мой вкус, текст в выкладке: в нём очень много картинок и ощущений. АУ интересная, было любопытно посмотреть на события канона под таким углом, спасибо!
Навечно
Я фанат пейрингов с Кузаном, а тут просто АААААААА
хочу ещё!И вопрос ко все команде: ПОЧЕМУ ЛИЛИИ? и на коллаже, и в самых разных текстах! расскажите, пожалуйста
-
-
01.11.2020 в 17:51из SBS:
На вопрос, какой цветок больше всего напоминает Робин, актриса озвучивающая её ответила, что больше всего Робин напоминает Касабланку.
-
-
01.11.2020 в 19:16о, не знала! спасибо
-
-
01.11.2020 в 22:25Завораживающий, магический коллаж. Звезды, кажется, даже гипнотизируют )))
Красиво, с такой интересной историей и атмосферой. С удовольствием разглядывала и разглядывала, и технически уруру, и вниманием к деталям. Как эта кружка кофе выглядывает из-за таких свежих лилий почему-то мне прямо особо в душу запало
Спасибо большое, автор!
В этот раз у вас такие разные, интересные тексты. И разная, но в чем-то неизменная Робин. )
И имя ей…
Мне очень понравилась атмосфера. Рабочая рутина, казалось бы, скучная до жути, но Робин дейтсвительно ей наслаждается, ответственно исполняет, и находит в ней и утешение, и гордость за то, что делает ) А с приятным чаем правильной температуры и редкими удачными шутками по телевизору - так вообще мечта.
А дешевые трюки из представлений о Смерти ей точно не нужны, она знает себе цену )
Навечно
Любопытство сгубило кошку )Красиво, морозно, заворожило, как узор ледика на окошке - и не это ли и лучшая ассоциация с Кузаном. И не загадка ли, от которой Робин, и правда, просто так не скрыться - слишком уж интересно. )
Красиво )
Ведьмин цветок
Ох, какая идея, и описано живо: читая в начале, как чувствует всю Охару, сразу думаешь "о нет, как же будет гореть с ней наживую" ;_;
И дальше так здорово с тем, что песку в камни как-то ощутимо не пробиться, и эдакая экономия энергии в темноте. Казалось, что для безопасности, а оказалось - просто в ожидании правильного солнышка. )
В конце представились такие разогретые солнышком теплые и довольные камушки, из которых медленно росточки выползают - уруру )
Легенда о старом рояле
Тяжело быть Усоппом.. )))
И продолжает же спрашивать Робин, каков оптимист! Следующая-то ее история - ну точно будет совсем-совсем не страшная ))))
Отпуск мисс Олл Сандей
Когда повидала столько, что только "безумие и отвага" и могут заинтриговать, пожалуй. Но куда он денется от своей судьбы так-то.. что это все в масштабах вселенной ))
Спасибо большое за интересную, разноплановую и красивую выкладку. И за игру
-
-
02.11.2020 в 18:02коллажист фанат ваших отзывов
всё на своём месте, очень точно и со вкусом сделано!
спасибо-спасибо ~
и как будто правда кусочек из канона вы показали, спасибо!
рада слышать
Riru., С удовольствием разглядывала и разглядывала, и технически уруру, и вниманием к деталям
продолжайте, не останавливайтесь, пожалуйста спасибо за отзыв
Тяжело быть Усоппом.. )))
да да да
автор коллажей и "Легенды"
Yasuko Kejkhatsu, Я фанат пейрингов с Кузаном, а тут просто АААААААА
Спасибо!
Riru., Красиво, морозно, заворожило, как узор ледика на окошке - и не это ли и лучшая ассоциация с Кузаном. И не загадка ли, от которой Робин, и правда, просто так не скрыться - слишком уж интересно. )
Красиво )
Любопытство кошку сгубило~ Спасибо!
автор
порнотриллера"Навечно"-
-
02.11.2020 в 21:34Именно так и было, но Робин выжила, расцвела, всё хорошо ^___^
Yasuko Kejkhatsu, Riru., спасибо за отзывы
автор "Ведьминого цветка"
-
-
04.11.2020 в 13:14Приятно, что исполнения понравилось =) Спасибо за подробный отзыв =))
Но теперь интересно, что же было в голове
ПОЧЕМУ ЛИЛИИ?
Авторы не сговаривались Х) Вспомнился момент из одной книги, где лилии кладут на гроб, и их запах ассоциируется с похоронами
На вопрос, какой цветок больше всего напоминает Робин, актриса озвучивающая её ответила, что больше всего Робин напоминает Касабланку.
Д-да, конечно, все мы это знали! *режим Усоппа*
Riru., Мне очень понравилась атмосфера. Рабочая рутина, казалось бы, скучная до жути, но Робин дейтсвительно ей наслаждается
Приятно, когда читатели проникаются атмосферой =)) Спасибо за отзыв =))
Когда повидала столько, что только "безумие и отвага" и могут заинтриговать, пожалуй
А ведь это объясняет, почему она продолжила отпуск с Мугиварами Х))
Автор "И имя ей..." и "Отпуск мисс Олл Сандей"
-
-
04.11.2020 в 15:26Ах, Робин и её юмор)))
И имя ей…
Здорово очень)))
При его работе, богатстве и красоте всегда находились желающие
Ахаха, "красоте", в тексте про отпуск Робин самомнение Крокодайла просто сияет)
Ведьмин цветок
Это было любопытно, спасибо!
-
-
05.11.2020 в 14:12Спасибо за отзыв